В ходе какой операции началась рельсовая война. Партизанская операция «Рельсовая война
патриотический партизанский рельсовый подполье
«…Два года народы Советского Союза ведут Великую Отечественную войну против немецких захватчиков, вероломно вторгшихся на территорию нашей страны. В тылу немецко-фашистcких полчищ, временно захвативших Белоруссию, с невиданным ожесточением и упорством разгорелась партизанская борьба белорусского народа по сокрушению гитлеровской военной машины, истреблению преступной армии интервентов всеми доступными народу способами. Особенно серьезные удары партизаны и партизанки наносят на коммуникациях немецкой армии, производят крушения военных эшелонов с войсками, техникой, боеприпасами, горючим и оружием, военным имуществом, подрывают железнодорожные мосты, взрывают или сжигают станционные сооружения, взрывают и сжигают, расстреливают паровозы, цистерны на станциях разъездах, разбирают рельсы на железных дорогах...».
Такими словами начинается постановление Центрального Комитета Коммунистической партии (б) Белоруссии №1 от 24 июня 1943 года «О разрушении железнодорожных коммуникаций противника методом «рельсовой войны», в котором был предложен план уничтожения железнодорожных коммуникаций одновременным массовым ударом, что делало невозможным быстрое восстановление противником железнодорожного сообщения.
Центральный штаб партизанского движения (далее - ЦШПД) под руководством генерал-лейтенанта Пономаренко Пантелеймона Кондратьевича разработал план операции «Рельсовая война», одобренный 12 июля Ставкой Верховного Главнокомандования с учетом стратегических замыслов и планов на лето 1943 года.
16 июля 1943 года были издано приказание начальника ЦШПД в котором ставилась задача каждому отряду и бригаде, привлекавшихся к операции, указанием участков железных дорог и количества рельсов, подлежащих уничтожению во время первого удара, порядку обеспечения операции.
С 16 июля по 5 августа из советского тыла было переброшено 144 тонны грузов: тол, мины, капсюли-детонаторы, бикфордов шнур и другое военное имущество. Десятки специалистов минно-подрывного дела, прошедшие подготовку в советском тылу, были заброшены в партизанские отряды и соединения Беларуси. В районы предстоящих боевых действий направлялись разведчики для уточнения обстановки, изучения участков и системы охраны важных железнодорожных магистралей. В отрядах развернулось массовое обучение технике минирования. Создавались ударные группы для уничтожения охраны, подавления огневых точек противника и прикрытия минеров. Готовились заряды, выплавлялась взрывчатка, изготавливались скобы для крепления толовых шашек к рельсам. Создавались отряды, бригады, основной «специальностью» которых являлась диверсия на коммуникациях врага.
Лучше всего узнать об обстановке, характере этой операции помогают воспоминания партизан. Как раз такой фрагмент из воспоминаний ветерана партизанского движения комиссара 1-ой партизанской бригады им. Суворова Н.Е. Усова: “...Вечером 1 августа в штабе бригады было оживленно. Сюда вызвали всех командиров, комиссаров и начальников штабов. Пришел Хомченко, и все настороженно притихли. Комбриг начал читать приказ. Центральный штаб партизанского движения в ночь на 3.08. 1943 г. объявляет начало крупномасштабной операции "Рельсовая война". Собравшихся командиров поразила широта её охвата - железнодорожные коммуникации врага на территории Белоруссии, Украины, Латвии, Литвы и областей Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской».
Операция «Рельсовая война» началась в ночь на 3 августа 1943 г. во время контрнаступления Красной Армии под Курском.
Около 74 тысяч партизан одновременно нанесли удары по железнодорожным линиям оккупантов. Так, в ночь с 3 на 4 августа 13-я Костюковичская бригада Могилёвской области взорвала 637 рельсов на железной дороге Кричев-Унеча, подорвала мост, семафор, 1,5 км связи. Движение поездов было приостановлено на 5 суток. Одновременно проводились операции по разгрому гарнизонов на железнодорожных станциях. Разрушение путей велось не только взрывами. Некоторые партизанские бригады при активной помощи местного населения организовывали развинчивание рельсов.
В послевоенных мемуарах командир Лепельской партизанской бригады имени И.В. Сталина, Герой Советского Союза полковник Лобанок Владимир Елисеевич пишет «…Так делали, например, партизаны бригады им. С.М. Короткина. Им было приказано разрушить железнодорожное полотно между станциями Сиротино-Оболь протяжением в 5 км. Вражеская охрана, заметив приближение партизан, открыла огонь. Штурмовые группы перебили охрану и железная дорога оказалась в руках народных мстителей. А в это время партизаны и местное население, вооружённое кирками, топорами, лопатами, начали разбирать путь. С Оболи противник бросил подкрепление. Пока охранение вело бой, партизаны с населением сносили пути, развинчивали и перебивали рельсы, выдергивали из шпал костыли. Более 4 часов шла работа, было разобрано 5 км двухколейной железной дороги, уничтожено 7600 метров телефонной связи, в четырёх местах партизаны перекопали насыпь железной дороги. Движение вражеских поездов было прервано на 3-е суток». Из-за разрушения коммуникаций части противника нередко вынуждены были оставлять эшелоны и двигаться к месту назначения в пешем строю или на машинах. Командир 8-й Круглянской партизанской бригады Сергей Георгиевич Жунин сообщал в БШПД: «В связи с разрушением железнодорожного пути на участке Борисов-Крупки движение временно приостановлено. Танковую часть выгрузили в Борисове. На Крупки пустили своим ходом до 200 машин…».
До середины сентября 1943 года в результате проведенных операций было перебито свыше 120 тысяч рельсов.
Итогом 1-го этапа «Рельсовой войны» стало уничтожение 833 гитлеровских эшелонов, 184 железнодорожных мостов, свыше 1400 автомашин, около 400 км телефонно-телеграфных линий. Отрезки железных дорог Бобруйск - Старушки, Жлобин - Калинковичи были полностью выведены из строя. Магистраль Полоцк - Молодечно не работала 15 дней, Минск - Молодечно - 10 дней.
Анализ отчетов немецкой генеральной дирекции железных дорог «Минск» свидетельствует о том, что поставки фронту в ходе рельсовой войны сократились в августе 1943 года более чем на треть.
В сентябре 1943 года началось освобождение белорусской земли от немецких оккупантов. В связи с этим перед подпольными органами и партизанскими формированиями встали новые задачи: организовать тесное взаимодействие с регулярными частями Красной Армии, оказывать им всяческую помощь.
В период осеннего наступления Красной Армии с 25 сентября по 1 ноября 1943 года проводилась вторая операция «Рельсовой войны» под кодовым названием «Концерт».
В распоряжении руководства Белорусского штаба партизанского движения от 21 сентября 1943 года ставилась задача усилить удары по тылам оккупантов, не дать возможности грабить народное богатство и вывозить советских людей в Германию.
В этот период белорусскими партизанами было взорвано более 90 тысяч рельсов, свыше 1 тысячи эшелонов, разрушено 72 железнодорожных моста, уничтожено 400 км телефонно-телеграфных линий. Это была одна из самых значимых и ярких операций в партизанской деятельности.
Гитлеровское командование было вынуждено в 2 раза увеличить количество дивизий для охраны коммуникаций с 7 до 14.
Герой Советского Союза командир партизанского соединения полковник Роман Наумович Мачульский в воспоминаниях указывает, что «…Бригады «Штурмовая», «Народные мстители», «Железняк», отряды Бегомльско-Борисовской зоны и бригады им М.В. Фрунзе Витебской области за период с 15 августа по 1 ноября 1943 г. перебили на участке Молодечно - Минск - свыше 2,5 тысяч рельсов. За это время бригады «Смерть фашизму», «Дяди Коли», «За Советскую Белоруссию», им. Н.А. Щорса, им. газеты «Правда», действовавшие на участке Минск-Борисов-Орша, перебили свыше 8 тысяч рельсов. Партизаны бригады им. В.П. Чкалова Барановичской области за 15 дней пустили под откос 21 вражеский эшелон, уничтожили более 1300 гитлеровцев, перебили 272 рельса, взорвали и сожгли 8 автомашин и 10 мостов.
10-30 ноября войска Белорусского фронта провели Гомельско-Речицкую операцию. В ходе этой операции партизаны парализовали движение на железных дорогах Минск - Гомель, Брест - Лунинец - Гомель, Орша - Жлобин и ударами на шоссейных дорогах в этих районах сорвали перегруппировку и боевое обеспечение войск противника, помешали переброске их к местам прорыва и тем самым содействовали успеху наступавших войск Красной Армии.
Свидетельством эффективности ударов партизан является то, что когда противник предпринял попытку приостановить наступление Красной Армии на Могилевском направлении и 12 декабря 1943 года из района Быхова направил в район Паричей 292-ю пехотную дивизию, то она прибыла к месту назначения только 30 декабря в связи с чем, не смогла сыграть предназначавшейся ей роли в предпринятом контрударе.
Эффективность действий партизан в юго-восточных районах Белоруссии подтверждает также генерал Курт фон Типпельскирх, в то время командир 12-го армейского корпуса группы армий «Центр»: «2-я немецкая армия - писал он - начиная с 27 сентября, безуспешно пыталась подтянуть достаточное количество сил с целью ударом в южном направлении, восстановить связь с группой армий «Юг» между Припятью и Днепром. Не густая и поэтому до предела перегруженная железнодорожная сеть, пропускная способность которой, и без того незначительная в районе припятских болот, еще больше снижалась в результате ожесточенной деятельности партизан, вряд ли могла обеспечить подвоз всего необходимого для этой армии. Переброска выделенных сил осуществлялась черепашьими темпами, что все время напрягало нервы командования и вынуждало его все время переносить сроки намеченного наступления, хотя проведение последнего с каждым днем становилось все затруднительным».
Согласно данных немецкой дирекции путей сообщения «Минск» в результате действий партизан движение на железнодорожных путях в сентябре 1943 года прерывалось в более чем на 265 суток, а на двухпутных участках в течение 112 суток осуществлялось по одной колее.
В результате первых двух этапов «Рельсовой войны» оперативные перевозки противника в период напряженных боев на фронте через территорию Беларуси сократились на 40%, что содействовало успеху наступательных операций Красной Армии и помешали организации планомерного отхода немецких войск и вывозу награбленного в Германию.
Операции «Рельсовая война» и «Концерт отличались рядом характерных особенностей. Если до лета 1943 года, боевые действия партизан на железных дорогах сводились в основном к деятельности отдельных диверсионных групп, то теперь к их проведению привлекался почти весь личный состав отрядов и соединений и даже члены резервных групп.
Обе блестяще проведенные операции вошли в летопись Великой Отечественной войны как крупные, массированные удары партизан, по железнодорожным коммуникациям осуществленные в сроки, согласованные со Ставкой Верховного Главнокомандования и имели важное оперативно-стратегическое значение. По своим масштабам и значению эти операции были новым явлением в истории войн и партизанского движения. Никогда и нигде еще не было такого тесного взаимодействия партизанского движения с армией. Никогда еще борьба народных мстителей в тылу врага не играла такой роли в достижении успехов на фронтах Великой Отечественной войны.
Провести на железнодорожных коммуникациях врага масштабные партизанские операции во время ВОВ предложил полковник Старинов, диверсант-подрывник. Его идеи нашли поддержку у начальника ЦШПД (Центрального штаба по генерал-лейтенанта Пономаренко, который и преподнес их Сталину и получил одобрение на их воплощение.
Масштабная партизанская диверсия получила название "Операция Рельсовая война". Провести ее было решено перед важнейшим стратегическим сражением на Накануне этой битвы соотношение сил противников было приблизительно равным. Исход же сражения в большой степени зависел от того, насколько успешно будет проведен маневр войсками, использованы резервы и, самое главное, обеспечены условия для снабжения армии всем необходимым.
"Рельсовая война" - это было подготовленное мероприятие. В центрах подготовки и партизанских школах увеличилось количество обучаемых специалистов-подрывников и инструкторов.
Для выведения из строя всей железнодорожной инфраструктуры врага в том масштабе, в котором было запланировано, требовалось огромное количество взрывателей и самой взрывчатки, которой не было у партизан. Снабжение отрядов осуществлялось при помощи сил дальней авиации.
"Рельсовая война" планировалась к осуществлению на фронте, протяженность которого составляла тысячу километров с севера на юг и семьсот пятьдесят километров с запада на восток вглубь. Провести диверсию предполагалось в три этапа, каждый из которых должен был длиться пятнадцать-тридцать суток.
"Рельсовая война" началась в 1943-м году, 3-го августа. По коммуникациям противника одновременно нанесли удар семьдесят четыре тысячи партизан.
Пономаренко, воспользовавшись идеями Старинова, впоследствии разработал свой собственный план проведения подрывных мероприятий. Пономаренко считал, что рискованные удары по эшелонам противника нецелесообразны. По его мнению, достаточно было наносить точечные удары по самой железной дороге, подрывая рельсы при помощи небольших зарядов. Таким образом, планировалось создать дефицит железнодорожного полотна у немцев и коллапс транспортной системы перед Курским сражением.
Старинов же, в свою очередь, отстаивал свою точку зрения, утверждая, что именно эшелоны врага имеют стратегическое назначение. Притом, что разрушенные рельсы достаточно просто восстановить в сравнении с восполнением ущерба от крушения железнодорожного состава. Это привело бы к гораздо более масштабным разрушениям и перерывам в движении.
В результате, Старинов был отправлен в украинский штаб, а Пономаренко продолжал воплощать в жизнь свой план.
Не обошлось без традиционного советского формализма. Пономаренко установил для партизанских отрядов определенный план по числу подорванных рельс. Необходимо отметить, что такой подход принес больше вреда. В приказе упоминалось о подрыве не только основных, но и запасных, а также плохо или вовсе не охраняемых путей. В результате многие командиры предпочли взрывать малозначительные пути, неэксплуатируемые ветки.
При этом немцы достаточно быстро научились восстанавливать "точечные повреждения", которые, надо сказать, были обычно не более 30-35 сантиметров. Они изобрели "рельсовый мостик", который накладывался на разрушенный участок. Нехватку полотна гитлеровцы компенсировали с использовавшихся редко бельгийских, голландских веток.
Таким образом, "Рельсовая война" на первом этапе нанесла по разным оценкам больше ущерба самой Красной армии, нежели немцам.
При проведении второго и третьего этапа руководство партизанского движения учло ошибки. В этот раз осуществляли не одиночные "точечные" подрывы, а взрывали рельсы на больших участках, разрушали шпалы. В декабре 1943-го года завершился третий этап.
Несмотря на совершенные ошибки, "Рельсовая война" позволила сократить основной грузопоток, который шел с Европы на Восток, более чем на 30%.
1943 год вошел в историю партизанской борьбы как год массированных ударов по железнодорожным коммуникациям немецко-фашистских войск. Партизаны активно участвовали в крупных операциях на вражеских коммуникациях - «Рельсовая война» и «Концерт». «Концерт» - это условное наименование операции, проведённой в ходе Великой Отечественной войны советскими партизанами с 19 сентября по конец октября 1943 г.
Положительные результаты операции «Рельсовая война» дали основание для разработки последующих операций аналогичного типа. В начале сентября 1943 г. начальник (ЦШПД) при Ставке Верховного Главнокомандования утвердил План операции по уничтожению железнодорожных путей противника (операция «Концерт»). Каждое партизанское формирование получило конкретную боевую задачу, включавшую подрыв рельсов, организацию крушений воинских эшелонов противника, разрушение дорожных сооружений, вывод из строя средств связи, системы водоснабжения и т.д. Были разработаны детальные планы боевых действий и налажено массовое обучение партизан производству подрывных работ.
Начальник Центрального штаба партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования генерал-лейтенант П.К. Пономаренко |
Цель операции - массовым выводом из строя больших участков железных дорог в тылу восточного фронта немецко-фашистских войск от Карелии до Крыма затруднить оперативные перевозки войск, боевой техники и других материальных средств врага. Являясь продолжением операции «Рельсовая война», операция «Концерт» проводилась под руководством ЦШПД и была тесно связана с предстоящим наступлением советских войск на смоленском и гомельском направлениях и в ходе битвы за Днепр. К участию в операции привлекались 193 партизанских формирования Белоруссии, Прибалтики, Карелии, Крыма, Ленинградской, Калининской, Смоленской и Орловской областей общей численностью 120 615 человек, которые должны были подорвать более 272 тыс. рельсов. На территории Белоруссии в операции участвовало около 92 тыс. партизан; им предстояло подорвать 140 тыс. рельсов. Центральный штаб партизанского движения предполагал забросить белорусским партизанам 120 т взрывчатки и других грузов, калининским и ленинградским партизанам - по 20 т. |
Ввиду резкого ухудшения метеоусловий к началу операции удалось перебросить партизанам лишь около половины запланированного количества грузов, поэтому было решено массовые диверсии начать 25 сентября. Однако часть отрядов, уже вышедших на исходные рубежи, не могла учесть изменения сроков операции и в ночь на 19 сентября, когда Красная Армия, освобождая Орловскую, Смоленскую области и Левобережную Украину, подходила к Днепру, приступила к её осуществлению. Только партизаны Белоруссии в ночь на 19 сентября подорвали 19 903 рельса.
Партизаны отряда «Народный мститель» Темкинского района минируют железнодорожное полотно. Смоленская область. Сентябрь 1943 г.
Уже в 6 часов утра этого числа дирекция германских государственных железных дорог в Минске с тревогой сообщила: «Положение очень напряженное! Действия партизан невыносимо увеличиваются. Все узловые станции переполнены из-за невозможности использования линий…».
Основная масса партизанских соединений начала боевые действия в ночь на 25 сентября. Разгромив охрану противника и овладев железнодорожными перегонами, они приступили к массовому разрушению и минированию железнодорожного полотна. Были произведены одновременные действия по плану операции «Концерт» на фронте около 900 км (исключая Карелию и Крым) и в глубине свыше 400 км. Только на территории Белоруссии в эту ночь было подорвано ещё 15 809 рельсов.
Немецко-фашистское командование предприняло отчаянные усилия, чтобы восстановить движение по железным дорогам. Фашисты в спешном порядке перебрасывали из Германии и даже с линии фронта новые железнодорожные восстановительные батальоны, а на ремонтные работы сгонялось местное население.
Партизаны готовятся минировать железнодорожное полотно
Диверсии на железных дорогах продолжались и в октябре. Всего было подорвано свыше 148 500 рельсов. На этом операция «Концерт» была фактически прекращена из-за отсутствия поставок взрывчатых веществ. Несмотря на то, что задачи операции не были полностью выполнены, её результаты оказались значительны. Массированным ударам подверглись дороги, находившиеся не только на востоке оккупированной территории, как это было в «Рельсовой войне», но и на западе Белоруссии, в Прибалтике и Карелии.
Результаты партизанских операций по массовому подрыву рельсов были весьма эффективными. Только в ходе первых двух операций («Рельсовая война» и «Концерт») с 22 июля по октябрь 1943 г. партизаны на железных дорогах во вражеском тылу подорвали 363 262 рельса, что соответствовало 2270 км одноколейного железнодорожного пути. Особенно много было разрушено рельсов на таких участках, как Лунинец - Калинковичи (41 781), Псков - Дно (23 887), Полоцк - Молодечно (21 243), Ленинград - Псков (17 659), Могилев - Жлобин (15 074), Кричев - Унеча (12 204), Орша - Минск (7982), Брянск - Унеча (7031). Возникший дефицит в рельсах гитлеровцы старались восполнить тем, что перешивали двухпутные участки пути на однопутные, сваривали перебитые рельсы и даже ввозили их из Польши, Чехословакии и Германии. Однако партизаны вновь выводили из строя отремонтированные участки. Это еще более увеличивало напряженность в работе железнодорожного транспорта противника. По сведениям полковника А.И. Брюханова, начальника оперативного отдела Белорусского штаба партизанского движения, только в августе с этой целью было использовано 5 тыс. двухосных платформ и сотни локомотивов.
По оценке военных специалистов, действия партизан в операциях «Рельсовая война» и «Концерт» были более чем в 11 раз эффективнее всех налетов немецко-фашистской авиации, сбросившей примерно за тот же период на железные дороги в советском тылу более чем 10 тыс. авиационных бомб.
Причем итогом партизанских операций типа «Рельсовая война» и «Концерт» было не только огромное количество перебитых рельсов. Они включали в себя большой комплекс диверсионных акций на всех коммуникациях противника - железнодорожных, автотранспортных, водных и воздушных, подкрепляемых ударами по гарнизонам и другим важным объектам во вражеском тылу.
Одновременно с подрывом рельсов партизаны пускали под откос эшелоны, разрушали мосты, железнодорожные станции, выводили из строя другие элементы путевого хозяйства. В этот же период в результате действий украинских и молдавских партизан произошли сотни крушений воинских эшелонов врага. Пропускная способность железных дорог противника на оккупированной территории СССР в сентябре-октябре 1943 г. в результате действия партизан значительно снизилась. По некоторым оценкам, она снизилась на 35-40%, что значительно затруднило перегруппировки фашистских войск и оказало большую помощь наступающей Красной Армии.
В конечном итоге переброска по железной дороге частей и соединений вермахта, а также осуществление подвоза и эвакуации были значительно затруднены. Операция «Концерт» активизировала борьбу советского народа против немецко-фашистских захватчиков на оккупированной территории. В ходе её усилился приток местного населения в партизанские формирования.
1943 год вошел в историю партизанской борьбы как год массированных ударов по железнодорожным коммуникациям немецко-фашистских войск. Наиболее крупная операция по нарушению коммуникаций противника была подготовлена Центральным штабом партизанского движения. 9 июля в письме И. В. Сталину начальник штаба П. К. Пономаренко предложил с целью дезорганизации железнодорожных перевозок противника провести одновременно и повсеместно операцию по разрушению рельсов на железнодорожных путях {788} . Получив согласие Ставки, Центральный штаб партизанского движения 14 июля поставил задачу партизанским соединениям «одновременно с другими диверсиями проводить систематическое и повсеместное разрушение рельсов на железных дорогах врага». Для достижения внезапности намечалось первый налет провести в одно и то же время по сигналу ЦШПД. Командирам партизанских отрядов и бригад предписывалось «следить и сообщать в штабы партизанского движения о скоплениях эшелонов врага». К операции, которая условно называлась «Рельсовая война», планировалось привлечь около 96 тыс. партизан Белоруссии, Калининской, Ленинградской, Орловской и Смоленской областей. Им предстояло подорвать более 200 тыс. рельсов в тыловых районах групп армий «Центр» и «Север» {789} .
Утвержденный 26 апреля 1943 г. Политбюро ЦК ВКП(б) оперативный план действий партизан Украины на весенне-летний период 1943 г. предусматривал парализовать работу 26 крупнейших железнодорожных узлов в тылу группы армий «Юг», в том числе Шепетовского, Ковельского, Здолбуновского, Коростенского, Сарненского {790} . В этом же месяце для оказания практической помощи подпольным партийным организациям и партизанским отрядам в тыл врага вылетели секретарь ЦК КП(б)У Д. С. Коротченко с группой партийных работников, а несколько позже - группа ответственных работников Украинского штаба партизанского движения во главе с его начальником генералом Т. А. Строкачом. На месте были уточнены боевые задачи партизанским отрядам и соединениям, а некоторым из них (соединениям С. А. Ковпака, М. И. Наумова, С. Ф. Маликова, А. Н. Сабурова и другим) поставлены новые.
Конкретные задачи по дезорганизации вражеского тыла от представительств Центрального и Украинского штабов при военных советах фронтов получили партизанские силы, действующие в полосах этих фронтов.
Результатом целенаправленной работы явилось резкое увеличение успешно проведенных партизанами диверсий на железнодорожных путях в период подготовки командованием вермахта наступления на Курской дуге. Только с апреля по июнь они подорвали 1700 немецких эшелонов. При этом 84 процента всех диверсий партизаны совершили на дорогах юго-западного и западного стратегических направлений. Начальник тылового района группы армий «Центр» генерал Шенкендорф 9 мая докладывал командующему группой армий Клюге, что для охраны от партизан 3300 км железнодорожных и шоссейных путей, а также большого количества военных и промышленных объектов явно недостаточно имевшихся в его распоряжении 59 охранных и полицейских батальонов {791} . Последовавшее за этим усиление войск, охранявших коммуникации, не дало сколько-нибудь существенных результатов: в июне на территории тылового района группы армий «Центр» было проведено боевых акций партизан и подпольщиков значительно больше, чем за соответствующий месяц 1942 г. {792} . При этом, по свидетельству бывшего начальника транспортной службы этой группы армий Г. Теске, было выведено из строя 44 железнодорожных моста, повреждено 298 паровозов, 1223 вагона. Партизаны 746 раз прерывали движение на участках железных дорог, в том числе 588 раз на срок до 12 часов, 114 - до 24 часов и 44 раза - свыше одних суток {793} .
Активизировалась партизанская борьба и в тылу группы армий «Юг». В донесении штаба оперативного руководства вермахта сообщалось: «Особенно широкое распространение получило партизанское движение на Украине, а это значительно ухудшает снабжение нашей армии продовольствием» {794} .
Пропускная способность важнейшей железнодорожной магистрали Ковель - Сарны - Киев, по которой воинские эшелоны двигались в районы Харькова и Белгорода, снизилась в 6 раз, а дороги Ковель - Ровно более чем в 2 раза. Еще больше стало разрушений на железнодорожном транспорте в период оборонительного сражения советских войск на Курской дуге. Только в июле партизаны совершили на железных дорогах врага более 1200 диверсий. Однако полностью прервать движение в тыловых районах немецко-фашистской армии не удалось.
После перехода Советской Армии в контрнаступление и перерастания его в общее стратегическое наступление враг лихорадочно перебрасывал резервы с одного участка фронта на другой. В этих условиях для него особое значение приобрела четкая работа железнодорожного транспорта. Именно этот момент выбрала Ставка Верховного Главнокомандования для начала «Рельсовой войны».
В ночь на 3 августа по приказу ЦШПД 167 партизанских отрядов численностью до 100 тыс. человек нанесли мощный удар по коммуникациям противника. Операция началась одновременно на фронте в 1000 км и охватила весь тыл немецко-фашистских войск от линии фронта до западной границы СССР. Партизаны захватывали заранее намеченные участки дорог, разрушали железнодорожное полотно, путевое хозяйство, нарушали связь, уничтожали подвижной состав и систему водоснабжения. По плану ЦШПД первым ударом предусматривалось взорвать 26 тыс. рельсов. Результаты превзошли намеченные планы. В одну ночь партизаны уничтожили более 42 тыс. рельсов.
6 августа в дневнике боевых действий верховного главнокомандования вермахта отмечалось: «За последние ночи существенно изменилось положение на железных дорогах из-за молниеносно проведенной серии взрывов, которые парализовали все движение в тылу группы армий «Центр» {795} . В последующие дни мощь ударов партизан, как и предусматривалось планом «Рельсовой войны», все возрастала. К 31 августа было взорвано более 171 тыс. рельсов, а к 15 сентября - 214 705 {796} . «Выступление сразу всех партизан еще раз свидетельствует о наличии твердого военного командования, которое ставит все более крупные задачи. Только за один месяц число взрывов в 30 раз больше, чем за целый год» {797} , - доносил 31 августа командир корпуса охранных войск группы армий «Центр».
Когда Советская Армия, развивая наступление, подходила к Днепру, по приказу Центрального штаба партизанского движения на коммуникациях врага началась вторая операция по разрушению путей, получившая кодовое наименование «Концерт». Немецкая дирекция железных дорог в Минске 19 сентября с тревогой сообщала: «Положение очень напряженное. Действия партизан невыносимо увеличиваются... Все узловые станции переполнены из-за невозможности использования линий...» {798} . За время операции «Концерт» (она продолжалась до конца года) партизаны разрушили 148557 рельсов, а в результате двух операций - 363262, что составляло в пересчете 2270 км одноколейного железнодорожного пути {799} . «Последовательный подрыв железных дорог (партизанами. - Ред.) впервые привел к непосредственному оперативному ущербу», - сообщалось в дневнике военных действий верховного главнокомандования вермахта за 3 октября 1943 г. {800} .
Стараясь восполнить дефицит в рельсах, гитлеровцы перешивали двухпутные участки на однопутные, сваривали перебитые рельсы и даже ввозили их из Польши и Германии, увеличивая тем самым напряженность железнодорожных перевозок.
Наряду с разрушением железнодорожного полотна бойцы партизанских отрядов еще шире развернули боевую деятельность, уничтожая гарнизоны врага, его боевую технику, транспортные средства. Так, только белорусские партизаны за время «рельсовой войны» подорвали 836 эшелонов, в том числе 3 бронепоезда, вывели из строя 6343 вагона и платформы, 18 водокачек, разрушили 184 железнодорожных моста и 556 мостов на грунтовых и шоссейных дорогах, уничтожили 119 танков и бронемашин, 1429 автомашин, разгромили 44 вражеских гарнизона {801} . Украинские партизаны широко применяли мины замедленного действия. Во второй половине 1943 г. они организовали аварии 3188 эшелонов, то есть в 1,5 раза больше, чем за предшествующие два года войны {802} .
Согласно сводке командования группы армий «Центр» от 15 сентября 1943 г. только в августе 194:3 г. партизаны предприняли 781 нападение на железнодорожные узлы и станции, организовали 217 крупных и 12717 мелких взрывов, а также ЗОН взрывов мин. В 14 случаях железнодорожные объекты были обстреляны из противотанковых орудий и тяжелых минометов. В мастерских депо и на других объектах отмечались многочисленные акты саботажа рабочих. В результате было повреждено 74 паровоза и 214 вагонов, пущено под откос 80 паровозов и 625 вагонов, разобрано 150 км железнодорожных путей {803} .
Партизаны наносили удары и по водным коммуникациям врага. В Белоруссии после взрыва шести шлюзов прекратилось движение по Днепровско-Бугскому каналу {804} . На Днепре, Десне и Припяти украинские партизаны и подпольщики за 1943 г. потопили и вывели из строя 90 пароходов, барж, катеров и моторных лодок {805} .
Буржуазные фальсификаторы истории пытаются принизить роль партизанской борьбы в тылу немецко-фашистских войск. Американский буржуазный историк Э. Хауэлл в книге «Советское партизанское движение. 1941 - 1944» пишет, что действия партизан в 1943 г. не отличались эффективностью, так как они «не парализовали железнодорожные линии», «отступление немцев проходило беспрепятственно и почти по плану, с небольшим процентом потерь эшелонов с войсками» {806} . Однако факты полностью опровергают эти лживые утверждения. Так, в связи с усиливавшимися ударами по коммуникациям в августе ставка вермахта потребовала от группы армий «Центр» «привлечь к охране железных дорог все силы... не занятые непосредственно на фронте, в том числе учебные, резервные соединения и нелетный состав авиации» {807} . В сентябре последовал приказ начальнику войск по борьбе с партизанами на Востоке обергруппенфюреру СС Бах-Зелевскому «использовать подчиненные войска в первую очередь для отвлечения сил и средств противника от основных железнодорожных магистралей», имея при этом в виду, «что хозяйственные и другие вопросы должны отступить на задний план» {808} .
Железнодорожные разъезды и линейные станции стали охраняться гарнизонами численностью до 150 человек, через каждые 2 - 3 км пути выставлялись заставы силой до взвода, а через каждые 200 - 300 м сторожевые посты по 2 - 3 человека. Участки между заставами патрулировались группами солдат на дрезинах, вооруженных пулеметами. Чтобы лишить партизан скрытых подступов к железнодорожному полотну, фашисты повсеместно выжигали и вырубали леса и посадки вдоль железных дорог, ограждали пути колючей проволокой, а подступы к ним минировали. Несмотря на это, советские партизаны объединенными усилиями нескольких отрядов и даже соединений ликвидировали многие опорные пункты гитлеровцев.
Воспользовавшись крупными поражениями немецко-фашистских войск на советско-германском фронте, партизаны под руководством подпольных партийных органов расширили районы боевых действий в тылу врага. В Белоруссии к концу года они контролировали значительную часть территории республики. Возникли новые освобожденные районы в Ровенской, Волынской, Житомирской, Киевской, Черниговской, Каменец-Подольской и Кировоградской областях Украины. Даже по признанию противника, «в некоторых местах действия партизан начинают перерастать в народное восстание» {809} .
К началу 1944 г. восставшее против фашистского ига население Ленинградской области освободило почти всю центральную, северо-западную и юго-западную части области. На этой территории находилось около 350 тыс. жителей, проживавших в 2 тыс. населенных пунктах {810} . Освобожденная калининскими и белорусскими партизанами территория на границе Белоруссии с Калининской областью простиралась с востока на запад на 100 км и с севера на юг до 80 - 90 км {811} . В общей сложности к осени советские партизаны контролировали свыше 200 тыс. кв. км.
На освобожденных территориях были восстановлены органы Советской власти, работали мастерские и небольшие промышленные предприятия, обслуживающие население и партизан, формировались и обучались резервы, лечились больные и раненые. Сюда под защиту партизан, спасаясь от произвола и насилия, стекалось население из районов, оккупированных немецко-фашистскими захватчиками. Спасение миллионов советских людей от неминуемой гибели или угона в гитлеровское рабство явилось большой заслугой советских партизан, их вкладом в победу над гитлеровской Германией.
Опираясь на освобожденные районы, крупные партизанские силы под командованием С. В. Гришина, С. А. Ковпака, Я. И. Мельника, М. И. Наумова, В. Е. Самутина, Ф. Ф. Тараненко, А. Ф. Федорова и других в 1943 г. по указанию ЦК компартий союзных республик и Центрального штаба совершали длительные рейды с целью расширения зон партизанских действий и нанесения ударов по важнейшим объектам противника. Крупное соединение украинских партизан под командованием А. Ф. Федорова с марта по июнь передислоцировалось с Черниговщины на Волынь. Совершило славный Карпатский рейд соединение С. А. Ковпака. Его участники прошли по тылам врага около 2 тыс. км, нанеся врагу большие потери: было убито более 5 тыс. солдат и офицеров, пущено под откос 12 эшелонов, разгромлено 17 крупных гарнизонов противника, уничтожено 170 автомашин. В Карпатах были взорваны 32 нефтевышки, 2 нефтеперегонных завода и ряд других объектов противника. Рейд способствовал расширению партизанской борьбы в западных районах.
По решению ЦК КП(б) Белоруссии от 23 ноября приступили к подготовке выхода в Белостокскую, Брестскую, Пинскую, Вилейскую и Барановичскую области 12 тыс. белорусских партизан {812} . Большая часть их в составе соединений, громя тылы врага, вышла до конца года в эти области.
Действуя активно, партизаны уничтожали живую силу врага, выводили из строя технику, срывали его экономические и политические мероприятия, нарушали планомерность пополнения войск людьми, боеприпасами. Советская Армия использовала освобожденные партизанами районы для высадки воздушных десантов {813} , скрытого выхода на фланги отходящего противника, наращивания темпов наступления и т. д. В партизанских краях и зонах находились аэродромы, которые играли большую роль в обеспечении партизан оружием, боеприпасами. С них переправлялись на Большую землю пленные, захваченные у гитлеровцев образцы нового оружия, документы и т. д.
Фашистское командование, стремясь подавить растущую активность действий партизан, предприняло серию карательных операций. Их проведение было санкционировано приказом ставки вермахта от 27 апреля 1943 г. В нем содержались указания о том, чтобы «борьбу против партизан рассматривать как боевые действия на фронте», «вести ее постоянно», всеми «наличными резервами или специально созданными подразделениями» Ответственность за разработку карательных акций и их осуществление возлагалась на оперативные отделы групп армий и полевых армий, которые должны были тесно взаимодействовать с высшими должностными лицами СС и полиции. Приказ требовал при проведении карательных экспедиций применять беспощадный террор не только против партизан, но и против оказывающего им помощь населения {814} .
Выполняя этот приказ, гитлеровцы с апреля до конца года провели И крупных карательных операций {815} . Для борьбы с партизанами и для охраны военно-экономических объектов враг был вынужден летом 1943 г. держать в своем тылу более 25 дивизий и большое количество карательных частей и подразделений {816} . Только против 20 тыс. партизан, действовавших в Брянских и Клетнянских лесах, в мае - июне немецко-фашистское командование бросило подразделения и отдельные части из шести пехотных (102-й венгерской, 6, 7, 98, 202, 707-й немецких), четырех танковых и моторизованных (4, 5, 10, 18-й) и двух охранных дивизий {817} . Для выполнения этой задачи привлекалось также большое количество полицейских частей.
Однако врагу не удалось уничтожить партизан и даже сколько-нибудь снизить их боевую активность. 8 июля штаб верховного главнокомандования вермахта в докладе о действиях партизан за апрель - июнь 1943 г. отмечал: «Деятельность партизан на всем восточном пространстве за последний квартал продолжала усиливаться... Наши мероприятия по борьбе с партизанами, несмотря на ввод крупных сил (так, в южной части района группы армий «Центр» путем отсрочки операции «Цитадель» мы впервые ввели значительные силы для умиротворения главной области деятельности партизан в районе Брянска), не достигли ожидаемого успеха» {818} . Это, по существу, было признанием краха фашистской оккупационной политики. В связи с началом Курской битвы давление на партизан повсюду ослабло, а после перехода советских войск в общее наступление силы гитлеровцев оказались еще больше связанными.
В ходе наступления советские войска осуществляли взаимодействие с партизанскими соединениями. По заданию военного командования партизаны непрерывно вели разведку, совершали диверсии на коммуникациях, срывали перевозки и эвакуацию, уничтожали живую силу и технику врага, нападали на штабы и другие органы управления, с помощью населения наводили переправы через водные преграды, прокладывали дороги в заболоченных местах, выводили подвижные отряды советских войск на фланги и в тыл отступающего противника, содействовали войскам в освобождении населенных пунктов. Так, Военный совет Центрального фронта поручил Орловскому штабу партизанского движения парализовать движение по железным и шоссейным дорогам в тылу противника. Выполняя это задание, партизаны с 26 августа по 5 сентября активно противодействовали движению врага по железным и шоссейным дорогам Брянск - Локоть, Брянск - Хутор-Михайловский, Брянск - Гомель, Кричев - Унеча, Унеча - Хутор-Михайловский, Новозыбков - Новгород-Северский и вывели из строя шоссейную дорогу Суземка - Трубчевск {819} . Фашисты были лишены возможности свободно перебрасывать резервы с одного участка фронта на другой.
Брянские партизаны помогли войскам в освобождении городов Брянска, Бежицы, Клинцов, районных центров Дятькова, Трубчевска, Клетни, Почепа, Навли и других. До начала наступления штабы Центрального и Брянского фронтов получили точные данные о расположении огневых точек, минных полей и противотанковых рвов, созданных противником по западному берегу Десны, а также описание бродов на реках Навля, Нерусса, Сев и Десна {820} . Во время битвы за Днепр партизаны подготовили и передали соединениям Советской Армии 25 переправ через Днепр, Десну и Припять, чем способствовали форсированию этих рек войсками Центрального, Воронежского и Степного фронтов. При освобождении Новороссийска активно взаимодействовал с частями 55-й гвардейской дивизии 18-й армии партизанский отряд, которым руководил секретарь Новороссийского горкома партии П. И. Васев {821} .
Советские войска после форсирования Днепра севернее Киева вышли к границам партизанского края. Блокированные партизанами в городах и районных центрах, части противника не смогли восстановить сплошного фронта в заболоченных лесистых районах Полесья. На протяжении нескольких десятков километров образовались разрывы. Через них в тыл врага проникали части советских войск. 17 ноября партизанское соединение А. Н. Сабурова в упорном 20-часовом бою разгромило фашистский гарнизон в городе Овруч Житомирской области. В течение следующих трех суток до подхода советских войск оно удерживало этот город и важный железнодорожный узел {822} . Крупные партизанские соединения А. Н. Сабурова, М. Г. Салая и С. Ф. Маликова в период отражения вражеского контрудара под Житомиром прикрывали открытый правый фланг 60-й армии генерала И. Д. Черняховского. До 3 тыс. партизан совместно с регулярными частями 9 декабря 1943 г. выбили противника из районного центра Знаменка.
После встречи с советскими войсками партизанские отряды зачастую вливались в их состав. Так, в сентябре - октябре 1943 г. в советский тыл вышли 15 180 орловских и смоленских партизан, находившихся в оперативном подчинении Западного штаба партизанского движения. Из них 13533 человека пополнили части Советской Армии {823} . Решением Минского обкома партии от 10 декабря 1943 г. в 65-ю армию были направлены более 10 тыс. бойцов партизанских отрядов и резерва {824} .
Партизаны помогали Советской Армии тем, что проводили широкую разведывательную работу. Большую ценность представляли собиравшиеся партизанами сведения о перегруппировке войск противника, строительстве оборонительных рубежей, расположении оперативных резервов, баз снабжения, аэродромов.
Весной 1943 г., когда Ставка Верховного Главнокомандования наметила план действий на лето и осень, резко повысились требования к разведке всех видов, и в частности к разведывательной деятельности партизан. Между тем партизаны часто ограничивали ее небольшой глубиной, а их разведорганы не всегда умело обобщали добываемые сведения. Народный комиссар обороны потребовал устранить эти недостатки. Согласно приказу НКО от 19 апреля 1943 г. «Об улучшении разведработы в партизанских отрядах» {825} на должность заместителей командиров партизанских частей и соединений по разведке назначались квалифицированные специалисты, прошедшие курс обучения в советском тылу. Ответственность за их работу возлагалась на штабы партизанского движения, непосредственно занимавшиеся отбором и назначением людей на эти должности. Большое внимание уделялось совершенствованию агентурной разведки. Поскольку в городах находилась основная масса штабов вражеских войск, в приказе ставилась задача внедрить партизанскую разведку во все без исключения населенные пункты, распространить ее на всю оккупированную территорию.
В связи с ростом партизанского движения абвер, гестапо, различные спецслужбы стремились расширить засылку в партизанские соединения и отряды шпионов для сбора информации о местонахождении, численности, вооружении партизанских формирований, а также для физического уничтожения командного состава.
Ставка ВГК возложила на органы государственной безопасности задачу оградить партизанские отряды и соединения от проникновения в них агентуры германских спецслужб. В некоторые подпольные обкомы партии, а также в партизанские соединения В. А. Бегмы, С. А. Ковпака, А. Н. Сабурова, А. Ф. Федорова и другие были направлены чекистские оперативные группы, которые в тесном контакте с командованием и партийными организациями вели контрразведку в партизанских соединениях и в зоне их действий. В 1943 г. за линией фронта, поддерживая тесные связи с партизанскими отрядами и соединениями, действовали оперативные группы органов государственной безопасности. Они проникали в немецкие разведывательно-диверсионные органы и школы, вскрывали подготавливаемые фашистами подрывные акции против СССР, выявляли шпионов и диверсантов, готовившихся к засылке или уже заброшенных в части и соединения Советской Армии, тыловые районы страны и в партизанские отряды.
Один из советских разведчиков, проникший в германский разведывательный орган «Абверкоманда-103», 15 мая 1943 г. представил в Центр немецкую оперативную карту. Он передал также альбом с 247 фотографиями фашистских агентов с указанием их настоящих фамилий, кличек и описанием фиктивных документов, с которыми они перешли линию фронта. На основании этих материалов вражеские агенты были обезврежены.
О масштабе разведывательной деятельности в тылу противника свидетельствует то, что с апреля до конца года на советско-германском фронте были установлены места сосредоточения 165 дивизий, 177 полков и 135 отдельных батальонов; при этом в 66 случаях раскрыта их организация, штатная численность и фамилии командного состава {826} .
Партизанская разведка помогла армейским разведорганам вскрыть планы немецкого верховного главнокомандования, дислокацию частей и соединений врага. У противника были захвачены некоторые новейшие образцы стрелкового и артиллерийского оружия, десятки тысяч оперативных документов. Как отмечал после войны бывший начальник третьего отдела («Восток») управления разведки и контрразведки ОКБ Шмальшлегер, великолепные результаты советской разведки во многом определялись огромной ролью разведывательной работы партизан {827} .
Проведенные Коммунистической партией весной и летом 1943 г. мероприятия по расширению и укреплению сети подпольных партийных комитетов, улучшению деятельности небольших, хорошо законспирированных подпольных групп с четко разграниченными функциональными обязанностями придали подпольной работе в городах и населенных пунктах необычайно широкий размах и устойчивость. Опираясь на помощь партизан и населения, подпольщики проводили активную диверсионную деятельность на коммуникациях, взрывали заводы и шахты, уничтожали гитлеровцев и предателей Родины, выпускали и распространяли листовки, воззвания и газеты.
Так, в ночь на 30 июля комсомолец-подпольщик Федор Крылович из оперативной группы «Храбрецы» совершил на Могилевском железнодорожном узле крупную диверсию. На станции Осиповичи к цистернам прибывшего из Минска эшелона с горючим он прикрепил магнитные мины. Рядом с эшелоном с бензином находились еще 2 эшелона с боеприпасами и эшелоны с броневиками и танками. В два часа ночи раздался взрыв. Вспыхнул эшелон с бензином. Пламя быстро переметнулось на соседние 3 эшелона. В результате было уничтожено 2 паровоза, 23 цистерны с бензином, 8 цистерн с авиамаслом, 30 вагонов со снарядами, 33 вагона с авиабомбами и минами, 15 вагонов с продуктами, 14 танков, из которых 11 танков «тигр», 7 бронемашин и т. д. Это была исключительно результативная диверсия, совершенная одним человеком.
Огромный политический резонанс имели акции возмездия подпольщиков в отношении чинов вермахта и оккупационного аппарата. По приговору партизанского суда минские подпольщики казнили изменников Родины: ответственного чиновника службы СД Акинчица, редактора фашистской «Белорусской газеты» Козловского, бургомистра Минска Ивановского и других. Отважная подпольщица Е. Г. Мазаник с помощью партизанок Н. П. Дрозд, М. Б. Осиновой и Н. В. Троян уничтожила палача белорусского народа рейхскомиссара Белоруссии Кубе. Прославленный советский разведчик Н. И. Кузнецов с помощью ровенских подпольщиков ликвидировал заместителя рейхскомиссара Украины Г. Кнута, президента фашистского суда Украины Функа, командующего карательными войсками на Украине генерала Ильгена, имперского советника финансов Г. Геля и других.
Деятельность подпольщиков становилась особенно активной с приближением Советской Армии. Советские патриоты в этот период предотвращали разрушение и разграбление многих предприятий, заводов, шахт, административных и жилых зданий. Во время боев за населенные пункты они собирали и передавали советскому командованию сведения об оборонительных сооружениях, маршрутах движения колонн противника, внезапными обстрелами вносили панику в ряды врага, минировали пути его отхода.
Еще шире проводился саботаж экономических и политических мероприятий оккупантов, в котором принимали участие миллионы советских людей. Несмотря на жестокие меры, рабочие покидали предприятия, портили оборудование, совершали мелкие диверсии, ведущие к выпуску недоброкачественной продукции.
Многие предприятия в результате саботажа так и не вступили в строй. Металлургические заводы Донбасса и Приднепровья, которые, по расчетам оккупантов, должны были дать в 1943 г. 1 млн. тонн продукции, давали в месяц не более 3 - 6 тыс. тонн {828} . Не удалось наладить выпуск снарядных гильз на заводе «Запорожсталь». Продукция запорожского завода «Ковкий чугун» составила около 10 процентов довоенного выпуска. 80 процентов поршней и цилиндров, выпускавшихся заводом «Ковкий чугун № 2», шло в брак. Из доклада штаба экономического руководства «Восток» от 30 сентября 1944 г. следует, что добыча каменного угля в Донбассе в период его оккупации составляла лишь около 4,1 млн. тонн в год, тогда как довоенная годовая добыча достигала 90 млн. тонн {829} . Для покрытия потребностей самих оккупационных властей и обеспечения работы пущенных ими предприятий гитлеровцы вынуждены были в течение всего периода оккупации поставлять туда каменный уголь из Верхней Силезии. Характеризуя положение на оккупированной территории, начальник полиции и службы безопасности писал в те дни: «Картина, представляющая собой ухудшение общего настроения населения, до сих пор не изменилась... Рабочие... рано или поздно бросают работу. Последнее наблюдается в тысячах случаев. Поимки сбежавших рабочих не дают никаких практических результатов... Не хватает полицейских сил для сопровождения беглецов под охраной на прежнее место работы» {830} .
Массовый саботаж и диверсии не позволили оккупантам не только обеспечить широкое производство, но и наладить ремонт военной техники.
Советское крестьянство под руководством подпольных партийных органов вело широкую борьбу против экономических мероприятий оккупантов. Оно саботировало уборочные работы, пользовалось малейшей возможностью, чтобы скрывать от оккупантов урожай. В результате освобожденные советскими войсками районы Левобережной Украины в 1943 г. бесперебойно обеспечивали потребности всех украинских и белорусских фронтов. Кроме того, здесь были созданы необходимые запасы, из которых около 100 тыс. тонн продовольствия в 1943 г. отгружено Ленинграду и войскам Ленинградского фронта {831} .
Саботаж принял широкий размах на всей оккупированной территории. Он имел не только экономическое, но и политическое значение, так как втягивал в борьбу с врагом миллионы патриотов.
В 1943 г. направляемая Коммунистической партией героическая борьба советских людей, оказавшихся на оккупированной территории, достигла большого размаха. В течение 1943 г. партизаны и подпольщики организовали почти в 5 раз больше подрывов поездов, разгромили в 5 раз больше вражеских гарнизонов, штабов и других военных объектов, уничтожили почти в 4 раза больше живой силы противника, чем за предшествующий год. На время с апреля по декабрь 1943 г. приходится наибольшая за всю войну доля потерь противника: 36,7 процента железнодорожных эшелонов, 61,4 - паровозов, 56 - вагонов, платформ и цистерн, 31,2 - мостов, 33,7 процента танков и бронемашин {832} .
Партизанские действия в 1943 г. имели ярко выраженный наступательный характер. Партизаны контролировали обширные территории. С 1943 г. крупные группировки партизан часто осуществляли боевые действия в рамках общего замысла операций, проводившихся советскими войсками. Гитлеровский генерал Л. Рендулич признавал: «Централизованность руководства партизанскими отрядами была очевидна, ибо при подготовке и проведении какого-либо значительного наступления немецких или русских войск партизаны в этом районе немедленно активизировали свои действия... Эти действия стали тяжелым бременем для армии и представляли собой немалую опасность. Ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском» {833} .
В 1943 г. особенностью взаимодействия партизан с советскими войсками были заранее планируемые и обеспечиваемые необходимыми средствами массированные удары партизанских сил по вражеским коммуникациям, развернувшиеся в период двух крупнейших битв под Курском и на Днепре.
Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили вклад партизан и подпольщиков в разгром гитлеровской армии. Только медалью «Партизан Отечественной войны» I и II степени за храбрость и стойкость в борьбе с врагом с февраля по декабрь 1943 г. были награждены 21 793 человека, многие тысячи были удостоены орденов, а 24 - присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Среди них партизаны и подпольщики В. Е. Лобанок, К. П. Орловский, Н. Н. Попудренко, Е. Г. Мазаник, Н. В. Троян, М. Б. Осипова и другие.
В ходе Великой Отечественной войны решающий вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков внесли Советские Вооруженные Силы. Вместе с тем боевые и диверсионные действия партизан и подпольщиков, а также массовое сопротивление населения экономическим, военным и политическим мероприятиям оккупантов имели значение важного военно-политического фактора. Ослабляя немецкую военную машину, борьба в тылу врага внесла весомый вклад в дело обеспечения коренного перелома в ходе войны и изгнания немецко-фашистских захватчиков с советской земли.
Дальнобойная немецкая пушка «Дора».
В 1942 году при осаде Севастополя гитлеровцы применили кроме прочих орудий и 800 миллиметровую артиллерийскую систему «Дора». Семитонные снаряды этой пушки пробивали 100 сантиметровую броню. Вес орудия превышал 1350 тонн. Установка передвигалась на платформе с 80 колесами. Расчет составляла команда из 450 солдат и офицеров.
Однако 80 снарядов, выпущенных по героическому Севастополю, не оправдали надежд гитлеровского командования. Орудие вскоре перевезли под Ленинград, где началась знаменитая рельсовая война.
Нашим воинам противостоял сильный и опытный противник. Фронт подошел так близко к Ленинграду, что центр города оказался в радиусе действия гитлеровской дивизионной и корпусной артиллерии. Кроме того, немцы постоянно подвозили к передовой орудия большой мощности калибром до 420 миллиметров. В обстрелах участвовали как германские железнодорожные установки (240–380 миллиметровые), так и их трофейные французские аналоги (305–370 миллиметровые). 15 сентября 1941 года Ленинград находился под огнем 18 часов 32 минуты, 17 сентября – 18 часов 33 минуты.
Транспортировали суперорудие при помощи нескольких железнодорожных составов (всего до 60 локомотивов и вагонов с персоналом в несколько сот человек)
Артиллерия Ленинградского фронта имела дальность стрельбы всего до 20 километров, так что вся тяжесть противоборства легла на моряков и железнодорожников. Подвижность «рельсовых» батарей и разветвленность местного транспортного узла обеспечили широкий маневр орудиям. При необходимости прокладывались и новые пути.
К лету 1942 года батареи научились открывать огонь уже через минуту после обнаружения вспышки орудий противника. Гитлеровцы тоже не дремали: в начале осады они начинали стрельбу только через 20–25 минут после первых залпов советских пушек с железнодорожных транспортеров, а через год этот промежуток сократился втрое. Но в ответ наша артиллерия ускорила развертывание на огневой позиции и отход с нее. Такого прогресса достигли за счет перехода от последовательного выполнения отдельных операций к параллельному. Делалось все, чтобы обеспечить быстрое движение транспортера по рельсам. В итоге получилась почти 7 кратная экономия (4 минуты вместо штатных 25)! Часто с целью соблюдения маскировки батареи отходили «самоходом».
Снаряд «Доры» пробивал бронеплиту толщиной 1 м или 8-метровое железобетонное перекрытие. Вначале суперпушка получила название «Густав», но традиция фирмы давать своим изделиям женские имена оказалась сильнее, и изобретение поменяло «пол».
Открытие огня маскировалось подрывом имитационных взрывпакетов или залпами орудий среднего калибра. Саперы устраивали ложную позицию батареи на 700–900 метров впереди действующей. Первые выстрелы производили с нее, а когда противник, отвечая, «засвечивался», в дело вступал большой калибр.
Подобные тактические «изюминки» приносили неплохие результаты. К 1 октября 1943 года 19 я батарея осуществила 118 выходов на боевые позиции и в 89 случаях подвергалась ответному огню. Немцы выпустили до 1500 снарядов, но ни один транспортер так и не вывели из строя – столь высоким оказалось искусство маскировки! Ну а уже в 1944–1945 годах советские «рельсовые пушки» полностью доминировали. При прорыве блокады Ленинграда зимой 1944 го батареи выпустили по врагу 6798 снарядов. Железнодорожники участвовали в штурме Выборга, обеспечивали десантные операции на островах Финского залива, обстреливали блокированные гарнизоны Мемеля, Либавы и Кенигсберга.
К концу войны бригада железнодорожной артиллерии насчитывала 356 миллиметровых и 305 миллиметровых установок – по 3, 180 миллиметровых и 152 миллиметровых – по 12, 130 миллиметровых – 39. Причем в ходе боев не погиб ни один расчет с орудием калибром более 152 миллиметров…
Столь блестящие результаты не могли не привлечь внимания командования. Разработчики уникальной техники были удостоены надлежащих почестей. Но мало кто сегодня знает, сколько интереснейших образцов осталось на бумаге.
356-мм жедезнодорожная установка ТП-1 обр. 1939 г.
Главное артиллерийское управление (ГАУ) еще в 1931 году выдало наркоматам «Ориентировочное задание на проектирование железнодорожных установок». 8 февраля 1938 года маршал Кулик утвердил тактико технические требования на «рельсовую» 356 миллиметровую пушку ТП 1 и 500 миллиметровую гаубицу ТГ 1. Проектирование качающейся части обоих орудий поручили Особому техническому бюро УНКВД Ленинградской области, а транспортера – ЦКБ 19, располагавшемуся прямо в знаменитой тюрьме «Кресты». Позже эта «шарага» была переименована в ОКБ 172.
Рабочие чертежи и той и другой системы были подписаны в январе 1940 года. А уже летом 1941 го планировали провести испытания. Но начавшаяся война нарушила планы. Изготовители суперорудий – ленинградский завод «Баррикады» и Новокраматорский механический завод – перешли на выпуск другой продукции. Уже отлитые материальные части ТП 1 и ТГ 1 законсервировали…
Тем более что опыт Второй мировой войны показал не очень хорошие перспективы использования сверхдальнобойной артиллерии. Ту же «Дору» и двух ее сестер при первой же угрозе прорыва ленинградской блокады пришлось вывезти в Германию, где они и были взорваны к концу войны.
Не лучшая участь ждала и другие суперпушки. Так, орудие, предназначавшееся для обстрела Лондона и появившееся на побережье Ла Манша в начале 1945 года, поначалу обеспокоило союзников. Еще бы! Махина имела длину ствола в 130 метров, а снаряд калибра 150 миллиметров весил 140 килограммов. Однако первый же выстрел закончился разрывом ствола и больше к этой затее не возвращались!
Наконец, в самом конце Второй мировой войны на вооружение вермахта поступило несколько 600 миллиметровых самоходных орудий «Карл». Однако они оказались неповоротливыми, недостаточно эффективными и вскоре были захвачены нашими частями.
Знакомство с трофейными «мастодонтами», возможно, послужило толчком к тому, что в 1951 году ЦКБ 34 начало проектировать 406 миллиметровую железнодорожную установку СМ 3б. Для расчета ее баллистических характеристик использовали данные аналогичной пушки с недостроенного линкора «Советский Союз». Впервые артиллерийская система имела двойной откат (ствол откатывался по люльке, а верхний станок скользил по нижнему) и специальные приборы управления стрельбой, сопряженные с радиолокатором «Редан 3». Одновременно разрабатывали 305 миллиметровую установку СМ 31, также имевшую двойной откат, и 180 миллиметровое орудие ТМ 2–180.
Но в середине 1950 х годов в связи с новой позицией военно политического руководства во главе с Н. С. Хрущевым («ракеты вместо пушек») все работы по железнодорожной, а также морской и береговой тяжелой артиллерии были свернуты. К моменту прекращения финансирования упомянутые установки еще не выпускались, но их чертежи уже готовились для передачи на заводы.
Тем не менее тяжелые «рельсовые пушки» длительное время оставались на вооружении ВМФ. Так, еще до 1 января 1984 года моряки эксплуатировали одиннадцать ТМ 1–180 (8 на Черном море и 3 на Балтике) и две ТМ 3–12 (в финском заливе).
Оба орудия – по экземпляру этих «последних ласточек» отечественной железнодорожной артиллерии – помещены на вечной стоянке, близ форта Краснофлотский (бывшая Красная Горка) под Санкт Петербургом.