Эдельвейс.Стихи и легенды. Лирика русской души Ботаник вернувшийся с южных широт
Исходное сообщение Мадлена_де_РобенLeontopodium - научное название цветка, которое в переводе означает «львиная лапа» от греческих слов leon - лев и podion - лапка).
Русское родовое название Эдельвейс в переводе с немецкого означает благородный белый. (Транслитерация с нем. Edelwei, от нем. edel - благородный и нем. wei - белый.)
Согласно преданию, эдельвейс произошел от молодой леди, которая нашла своего мужа мертвым на склоне альпийской горы.
В отчаянии она решила остаться там навсегда. Из ее тела был рожден белый цветок Эдельвейс.
Эта романтическая легенда могла бы объяснить и его красивый, хрупкий внешний вид, подобный белой скульптуре Матери природы, и его жизненную силу.
Во Франции эдельвейс называют альпийской звездой за то, что скалы, на которых он растет, кажутся усыпанными звездами, в Италии - серебряным цветком скал.
В Карпатах местные жители называют растение шелковым цветком, так как на ощупь цветок гладкий и шелковистый. Современные исследования показывают, что эта шелковистость – приспособление, обеспечивающее выживание в суровых условиях высокогорья.
Причина в покрывающих околоцветники крошечных волосках, толщина которых близка к длине волны ультрафиолетового излучения. В результате губительное для растения излучение полностью поглощается, в то время как видимый спектр, необходимый для фотосинтеза, природный фильтр пропускает беспрепятственно.
Удивительная жизнеспособность растения вызывает уважение и восхищение. Хрупкий цветок способен выдерживать суточные перепады температуры в десятки градусов, от ночных заморозков, до дневного солнцепека. Ему нипочем разреженный воздух и жесткое ультрафиолетовое излучение.
Эдельвейс также называют «Прометеевым цветком».
По преданию, Прометей был прикован именно к тем скалам, на которых растет эдельвейс.
Растёт он в горах среди снега,
Где холод ущелий жесток.
Народ Прометеевьим цветом
Зовет недоступный цветок.
За то, что цветочное пламя
Прекрасно, как добрая весть,
За то, что навеки корнями
Прикован к горам эдельвейс
-
С.КрасиковЭдельвейс альпийский распространен на очень ограниченной территории, только в пределах Карпат, причем число известных местонахождений за последнее время сократилось до 4.
Альпийский эдельвейс может существенно меняться. Например, отличаются размножающиеся семенами растения, которые растут не в сходных местах, не на одинаковой высоте над уровнем моря. У многих представителей этого вида соцветия отличаются по оттенку цветков.
Эдельвейс карликовый распространен в Китае, Средней Азии, в Гималаях. Произрастает на высоте 3000-5000 м.
Эдельвейс овеян ореолом различных поэтических сказаний, ему приписывают различные волшебные свойства.
У жителей гор различных стран эдельвейс считается цветком счастья, мужества, любви, символом горного края.
Легенды об эдельвейсе многочисленны и разнообразны.
В одном королевстве жила принцесса необычайно красоты.
Наступила пора выходить ей замуж, и от женихов, конечно, не было отбоя. Однако принцесса не торопилась соглашаться. И вот она придумала условие:
Я выйду замуж за того, кто принесет мне прекрасный эдельвейс!
Девушка знала, что выполнить ее желание не так-то просто. Эдельвейс растет высоко на неприступных скалах, в непроходимых горах.
Женихи не стали сдаваться и отправились на поиски цветка. У кого-то храбрость закончилась при первом же взгляде на острые скалы, кто-то понял, что невест не так уж и мало, кто-то начал карабкаться по склонам, но сорвался вниз и разбился.
Лишь одному молодому юноше улыбнулась удача. Не одна неделя прошла, прежде чем подошел он к подножию гор, долго и мучительно карабкался он наверх. Но до эдельвейса добрался.
Обратный путь был еще сложнее. Юноша преодолел множество опасностей, пережил невзгоды. И вот он предстал перед принцессой. Она была восхищена:
Ты единственный, кто смог исполнить мое желание. Ты смел и мужественен. Будь моим мужем!
Но, взглянув на принцессу, юноша разочаровался: ведь пока он ходил за цветком, она состарилась. Поэтому от брака он отказался и покинул замок.
Считается, что тот, кто дотянется до эдельвейса, наполнится мужеством, ему будет всегда сопутствовать удача. Сердце девушки, которой вручат эдельвейс, будет принадлежать дарителю всегда
Давным-давно на самой высокой вершине Альп жила прекрасная фея, которую все звали Снежная Королева. Жители гор и пастухи взбирались на вершину, чтобы полюбоваться ею, но все они падали со скалы и разбивались в ущелье.
Судьба так распорядилась, что ни один смертный не мог жениться на Снежной Королеве. Но, не смотря на это, многие смельчаки пытались поговорить с ней, надеясь, что им удастся добиться её.
Каждому просителю разрешалось придти в величественный ледяной дворец с хрустальной крышей, где стоял трон Королевы. Но в тот момент, когда он начинал говорить о своей любви и просил её руки, появлялись тысячи гоблинов, хватали его и сбрасывали со скалы в бездонную пропасть.
Королева спокойно наблюдала за этой сценой, её ледяное сердце было не способно чувствовать. Легенда о хрустальном дворце и прекрасной бессердечной королеве достигла самых далёких альпийских деревушек и дома бесстрашного охотника. Очарованный этой легендой, он решил попытать счастья. Покинув свою долину, он шёл много дней, взбирался на покрытые снегом и льдом вершины, наперекор пронизывающему ветру.
Не раз ему казалось, что всё потеряно, но мысль о прекрасной Королеве давала ему новые силы и заставляла идти дальше. Наконец, после многих дней покорения вершины, он увидел перед собой сверкающий на солнце ледяной дворец.
Собрав последние силы, молодой охотник зашёл в Тронный Зал. Он был так потрясён красотой Снежной Королевы, что не мог вымолвить ни слова. Королева молча смотрела и думала, раз он не просит её руки, значит и нет нужды звать гоблинов.
Но вот, к её большому изумлению, она обнаружила, что его поведение тронуло её сердце. Она поняла, что ей нравится этот смелый охотник, который был моложе и красивее предыдущих просителей её руки. Шло время и Снежная Королева, хоть и боялась в этом признаться, с радостью бы вышла замуж за этого молодого человека.
А в это время гоблины наблюдали за своей госпожой; вначале они были очень удивлены, а потом стали всё больше и больше огорчаться. Они очень боялись, что их Королева может нарушить закон, и это навлечёт на Горный народ гнев Судьбы.
Видя, что королева не спешит отдавать приказ, чтобы избавиться от охотника, гоблины решили взять инициативу в свои руки. Как-то вечером, когда стемнело, они выскочили и схватили молодого охотника. И сбросили его со скалы. Снежная королева видела всё это в окно, однако ничего не могла сделать. Но ледяное сердце прекрасной и жестокой феи растаяло, и она стала простой любящей женщиной.
Из глаз упала слеза, первая в её жизни. Слеза Снежной Королевы упала на камень и превратилась в маленькую серебряную звёздочку.
Это был первый эдельвейс... цветок, который с тех пор растёт только в самых высоких, самых труднодоступных вершинах альп, на краю пропасти...
Эдельвейс
Я на землю смотрю с голубой высоты.
Я люблю эдельвейс, неземные цветы,
Что растут далеко от обычных оков,
Как застенчивый сон заповедных снегов.
С голубой высоты я на землю смотрю,
И безгласной мечтой я с душой говорю,
С той незримой Душой, что мерцает во мне
В те часы, как иду к неземной вышине.
И, помедлив, уйду с высоты голубой,
Не оставив следа на снегах за собой,
Но один лишь намек, белоснежный цветок,
Мне напомнит, что Мир бесконечно широк.
Бальмонт Константин
ЭДЕЛЬВЕЙС
(Лирическая баллада)
Ботаник, вернувшийся с южных широт,
С жаром рассказывал нам
О редких растениях горных высот,
Взбегающих к облакам.
Стоят они гордо, хрустально чисты,
Как светлые шапки снегов.
Дети отчаянной высоты
И дикого пенья ветров.
В ладонях ботаника - жгучая синь,
Слепящее солнце и вечная стынь
Качаются важно, сурово.
Мелькают названья - сплошная латынь -
Одно непонятней другого.
В конце же сказал он: - А вот эдельвейс,
Царящий почти в облаках.
За ним был предпринят рискованный рейс,
И вот он в моих руках!
Взгляните: он блещет, как горный снег,
Но то не просто цветок.
О нем легенду за веком век
Древний хранит Восток.
Это волшебник. Цветок-талисман.
Кто завладеет им,
Легко разрушит любой обман
И будет от бед храним.
А главное, этот цветок таит
Сладкий и жаркий плен:
Тот, кто подруге его вручит,
Сердце возьмет взамен.
Он кончил, добавив шутливо: - Ну вот,
Наука сие отрицает,
Но если легенда веками живет,
То все-таки кто его знает?..
Ботаника хлопали по плечам,
От шуток гудел кабинет:
Теперь хоть экзамен сдавай по цветам!
Да ты не ученый - поэт!
А я все думал под гул и смех:
Что скажет сейчас она?
Та, что красивей и тоньше всех,
Но так всегда холодна.
Так холодна, что не знаю я,
Счастье мне то иль беда?
Вот улыбнулась: - Это, друзья,
Мило, но ерунда...
В ночи над садами звезды зажглись,
А в речке темным-темно...
Толкаются звезды и, падая вниз,
С шипеньем идут на дно.
Ветер метет тополиный снег,
Мятой пахнет бурьян...
Конечно же, глупо: атомный век -
И вдруг цветок-талисман!
Пусть так! А любовь? Ведь ее порой
Без чуда не обрести!
И разве есть ученый такой,
Чтоб к сердцу открыл пути?!
Цветок эдельвейс... Щемящая грусть...
Легенда... Седой Восток...
А что, если вдруг возьму и вернусь
И выпрошу тот цветок?
Высмеян буду? Согласен. Пусть.
Любой ценой получу!
Не верит? Не надо! Но я вернусь
И ей тот цветок вручу!
Смелее! Вот дом его... поворот...
Гашу огонек окурка,
И вдруг навстречу мне из ворот
Стремительная фигурки!
Увидела, вспыхнула радостью: - Ты!
Есть, значит, тайная сила.
Ты знаешь, он яростно любит цветы,
Но я смогла, упросила...
Сейчас все поймешь... я не против чудес,
Нет, я не то говорю... -
И вдруг протянула мне эдельвейс! -
Вот... Принимай... дарю!
Звездами вспыхнули небеса,
Ночь в заревом огне...
Люди, есть на земле чудеса!
Люди, поверьте мне!
"ЭДЕЛЬВЕЙС"(Лирическая баллада)
Ботаник, вернувшийся с южных широт,
С жаром рассказывал нам
О редких растениях горных высот,
Взбегающих к облакам.Стоят они гордо, хрустально чисты,
Как светлые шапки снегов.
Дети отчаянной высоты
И дикого пенья ветров.В ладонях ботаника - жгучая синь,
Слепящее солнце и вечная стынь
Качаются важно, сурово.
Мелькают названья - сплошная латынь -
Одно непонятней другого.В конце же сказал он: - А вот эдельвейс,
Царящий почти в облаках.
За ним был предпринят рискованный рейс,
И вот он в моих руках!Взгляните: он блещет, как горный снег,
Но то не просто цветок.
О нем легенду за веком век
Древний хранит Восток.Это волшебник. Цветок-талисман.
Кто завладеет им,
Легко разрушит любой обман
И будет от бед храним.А главное, этот цветок таит
Сладкий и жаркий плен:
Тот, кто подруге его вручит,
Сердце возьмет взамен.Он кончил, добавив шутливо: - Ну вот,
Наука сие отрицает,
Но если легенда веками живет,
То все-таки кто его знает?..Ботаника хлопали по плечам,
От шуток гудел кабинет:
- Теперь хоть экзамен сдавай по цветам!
Да ты не ученый - поэт!А я все думал под гул и смех:
Что скажет сейчас она?
Та, что красивей и тоньше всех,
Но так всегда холодна.Так холодна, что не знаю я,
Счастье мне то иль беда?
Вот улыбнулась: - Это, друзья,
Мило, но ерунда...В ночи над садами звезды зажглись,
А в речке темным-темно...
Толкаются звезды и, падая вниз,
С шипеньем идут на дно.Ветер метет тополиный снег,
Мятой пахнет бурьян...
Конечно же, глупо: атомный век -
И вдруг цветок-талисман!Пусть так! А любовь? Ведь ее порой
Без чуда не обрести!
И разве есть ученый такой,
Чтоб к сердцу открыл пути?!Цветок эдельвейс... Щемящая грусть...
Легенда... Седой Восток...
А что, если вдруг возьму и вернусь
И выпрошу тот цветок?Высмеян буду? Согласен. Пусть.
Любой ценой получу!
Не верит? Не надо! Но я вернусь
И ей тот цветок вручу!Смелее! Вот дом его... поворот...
Гашу огонек окурка,
И вдруг навстречу мне из ворот
Стремительная фигурки!Увидела, вспыхнула радостью: - Ты!
Есть, значит, тайная сила.
Ты знаешь, он яростно любит цветы,
Но я смогла, упросила...Сейчас все поймешь... я не против чудес,
Нет, я не то говорю... -
И вдруг протянула мне эдельвейс! -
Вот... Принимай... дарю!Звездами вспыхнули небеса,
Ночь в заревом огне...
Люди, есть на земле чудеса!
Люди, поверьте мне!Теги: Эдуард Асадов , стихи Эдуарда Асадова , грустные стихи , основная лента стихов .
Эдуард Асадов: Несколько слов о себеЭдуард Асадов, 12 июля 1971 г.
Несколько слов о себе. Родился 7 сентября 1923 года в Туркмении. По национальности я армянин. Родители мои были учителями. Отец в гражданскую воевал с дашнаками на Кавказе. Был политруком роты. В мои первые детские впечатления навсегда вошли узкие пыльные улочки среднеазиатского городка, пестрые шумные базары и стан голубей над плоскими раскаленными белесыми крышами. И еще очень много золотисто-оранжевого цвета: солнце, пески, фрукты.
После смерти моего отца в 1929 году семья наша переехала в Свердловск. Здесь жил второй мой дедушка, тоже армянин, врач по профессии, Иван Калустовнч Курдов. Дедушка этот в какой-то степени был личностью "исторической". В юности он два года был секретарем у Чернышевского в Астрахани после того, как Николай Гаврилович вернулся из ссылки. Знакомство это оказало решающее влияние на формирование духовного мира юноши. И на всю свою жизнь дед мой сохранил горячую, почти восторженную любовь к Чернышевскому.В Свердловске мы с мамой оба "пошли в первый класс". Только она учительницей, а я учеником. Здесь, на Урале, прошло все мое детство. Тут я вступил в пионеры, здесь в восьмилетнем возрасте написал свое первое стихотворение, бегал во Дворец пионеров на репетиции драмкружка; здесь я был принят в комсомол. Урал - это страна моего детства! Много раз бывал я с мальчишками на уральских заводах и никогда не забуду красоты труда, добрых улыбок и удивительной сердечности рабочего человека.
Когда мне было пятнадцать лет, мы переехали в Москву. После спокойного и деловитого Свердловска Москва казалась шумной, яркой и торопливой. С головой ушел в стихи, споры, кружки. Колебался, куда подавать заявление: в Литературный или Театральный институт? Но события изменили все планы. И жизнь продиктовала совсем иное заявление. Выпускной бал в нашей, 38-й московской школе был 14 июня 1941 года, а через неделю - война! По стране прокатился призыв: "Комсомольцы - на фронт!" И я пошел с заявлением в райком комсомола, прося отправить меня на фронт добровольцем. В райком пришел вечером, а утром был уже в воинском эшелоне.
Всю войну провоевал я в подразделениях гвардейских минометов ("катюши"). Это было замечательное и очень грозное оружие. Сначала воевал под Ленинградом. Был наводчиком орудия. Потом офицером, командовал батареей на Северо-Кавказском и 4-м Украинском фронтах. Воевал неплохо, мечтал о победе, а в перерывах между боями писал стихи. В битве за освобождение Севастополя в ночь с 3 на 4 мая 1944 года был тяжело ранен. Потом - госпиталь. Стихи между операциями...
В 1946 году поступил в Литературный институт имени Горького. Первыми литературными учителями моими были: Чуковский, Сурков, Светлов, Антокольский. Институт окончил в 1951 году. Это был "урожайный" для меня год. В этом году вышла первая книга моих стихов "Светлые дороги", и я был принят в члены партии и в члены Союза писателей.
Всего пока у меня выпущено одиннадцать поэтических сборников. Темы для стихов беру из жизни. Много езжу по стране. Бываю на заводах, фабриках, в институтах. Без людей жить не могу. И высшей задачей своей почитаю служение людям, то есть тем, для кого живу, дышу и работаю.
Асадов Э. Доброта.- М., 1972, с. 4-5.ЭДЕЛЬВЕЙС
(Лирическая баллада)
Ботаник, вернувшийся с южных широт,
С жаром рассказывал нам
О редких растениях горных высот,
Взбегающих к облакам.
Стоят они гордо, хрустально чисты,
Как светлые шапки снегов.
Дети отчаянной высоты
И дикого пенья ветров.
В ладонях ботаника – жгучая синь,
Слепящее солнце и вечная стынь
Качаются важно, сурово.
Мелькают названья – сплошная латынь –
Одно непонятней другого.
В конце же сказал он: – А вот эдельвейс,
Царящий почти в облаках.
За ним был предпринят рискованный рейс,
И вот он в моих руках!
Взгляните: он блещет, как горный снег,
Но то не просто цветок.
О нем легенду за веком век
Древний хранит Восток.
А главное, этот цветок таит
Сладкий и жаркий плен:
Тот, кто подруге его вручит,
Сердце возьмет взамен. –
Он кончил, добавив шутливо: – Ну вот,
Наука сие отрицает,
Но если легенда веками живет,
То все-таки, кто его знает?..
Ботаника хлопали по плечам,
От шуток гудел кабинет:
– Теперь хоть экзамен сдавай по цветам!
Да ты не ученый – поэт!
А я все думал под гул и смех:
Что скажет сейчас она?
Та, что красивей и тоньше всех,
Но так всегда холодна.
Так холодна, что не знаю я,
Счастье мне то иль беда?
Вот улыбнулась: – Это, друзья,
Мило, но ерунда… –
В ночи над садами звезды зажглись,
А в речке темным-темно…
Толкаются звезды и, падая вниз,
С шипеньем идут на дно.
Ветер метет тополиный снег,
Мятой пахнет бурьян…
Конечно же, глупо: атомный век –
И вдруг цветок-талисман!
Пусть так! А любовь? Ведь ее порой
Без чуда не обрести!
И разве есть ученый такой,
Чтоб к сердцу открыл пути?!
Цветок эдельвейс… Щемящая грусть…
Легенда… Седой Восток…
А что, если вдруг возьму и вернусь
И выпрошу тот цветок?!
Высмеян буду? Согласен. Пусть.
Любой ценой получу!
Не верит? Не надо! Но я вернусь
И ей тот цветок вручу!
Смелее! Вот дом его… поворот…
Гашу огонек окурка,
И вдруг навстречу мне из ворот
Стремительная фигурки!
Увидела, вспыхнула радостью: – Ты!
Есть, значит, тайная сила.
Ты знаешь, он яростно любит цветы,
Но я смогла, упросила…
Сейчас все поймешь… я не против чудес,
Нет, я не то говорю… –
И вдруг протянула мне эдельвейс.
– Вот… Принимай… дарю!1963 г.
Звездами вспыхнули небеса,
Ночь в заревом огне…
Люди, есть на земле чудеса!
Люди, поверьте мне!АХ, КАК ЖЕ Я В ДЕТСТВЕ ЛЮБИЛ ПОЕЗДА
Ах, как же я в детстве любил поезда,
Таинственно-праздничные, зеленые,
Веселые, шумные, запыленные,
Спешащие вечно туда-сюда!
Взрослые странны порой бывают.
Они по возможности (вот смешно!)
Верхние полки не занимают,
Откуда так славно смотреть в окно!
Не любят, увы, просыпаться рано,
Не выскочат где-то за пирожком
И не летают, как обезьяны,
С полки на полку одним прыжком.
В скучнейших беседах отводят души,
Ворчат и журят тебя всякий час
И чуть ли не в страхе глядят на груши,
На воблу, на семечки и на квас.